Профсоюзы: Привлечение молодых людей – это вызов

Эстонские профсоюзы пострадали от кризиса Covid-19, но и старение рабочей силы также приводит к сокращению членского состава, поскольку молодые люди больше не привлекаются к необходимой активности, - выяснилось из бесед с профсоюзными активистами.

Однако Союз Профсоюзов полон надежд после забастовки учителей.

НОВОСТИ ERR

Мари Пигель10.02.2024 15:02

Перевод Ametiühingud: noorte värbamine on väljakutseks https://www.err.ee/1609248690/ametiuhingud-noorte-varbamine-on-valjakutseks

По данным Эстонского бизнес-регистра, в Эстонии действуют 122 профсоюза, однако неизвестно, сколько в них состоит членов, поскольку ни одно учреждение не собирает о них исчерпывающую информацию. Учёт ведут сами профсоюзы, но картина также неоднозначная, поскольку в качестве членов числятся как платящие, так и не платящие члены профсоюза.

В Центральный Союз Профсоюзов Эстонии (EAKL) входят 15 профсоюзов с общей численностью около 12 000 членов, однако, по словам бывшего главы центрального союза Харри Талиги, на момент его ухода в профсоюзах было 29 400 платящих членов - то есть численность снизился более чем в два раза за 11 лет.

В то же время в состав EAKL в настоящее время не входят профсоюзы с большим количеством членов, такие как Эстонский Профсоюз работников Образования с 7300 членами или Эстонский Профессиональный Союз работников Здравоохранения с чуть менее 3000 членов.

Сегодняшний руководитель EAKL Кайа Васк не согласна обсуждать, какие профсоюзы, входящие в EAKL, чувствуют себя хорошо, а какие хуже, но заявила, что сейчас у них напряженные дни и будущее выглядит многообещающим на фоне забастовки педагогов. «Недавно завершившаяся забастовка учителей убедительно показала, что эстонские профсоюзы твердо отстаивают интересы трудящихся. Этот опыт является важным сигналом того, что профсоюзы готовы и способны эффективно вмешаться и защитить права трудящихся», - сказала Васк.

Поле работы в EAKL на самом деле очень широкое. Как отметила Васк, экономика и трудовые отношения быстро меняются, но эстонское законодательство не поспевает за ними. «Особенно после пандемии Covid-19 — работа на платформах, домашние офисы, электронные продажи и многое другое остались в прошлом. В потоке быстрых перемен законодательное регулирование трудовых отношений, к сожалению, устаревает. Проблема новых форм работы – это, среди прочего, нерегулярный и низкий доход работников, а также ограниченный доступ к социальной защите, сказала Васк.

"Новые формы труда действительно создают новые возможности для людей, но они также создают юридические и политические проблемы. Именно поэтому EAKL хочет, чтобы регулирование трудовых отношений осуществлялось быстрее и лучше адаптировалось к условиям сегодняшнего рынка труда", - сказала Васк.

Говоря о задачах профсоюзов, Васк отметила, что достижение 80 процентов отраслевых коллективных договоров в короткие сроки – это задача, которую можно решить только в сотрудничестве с работодателями и правительством.

"Поэтому хороший или плохой прогресс профсоюзов зависит прежде всего от качества дальнейшего социального диалога и устойчивости соглашений вместе с модернизированным трудовым законодательством", - добавила Кайа Васк.

Талига: сокращение членства уменьшает влияние

По мнению Харри Талига, который возглавлял EAKL в 2003-2013 годах и сейчас работает заместителем советника Государственного Примирителя, при оценке прогресса профсоюзов необходимо учитывать несколько различных аспектов.

«Одно дело – оказывать влияние на трудовые отношения и условия труда, и это влияние может быть выражено конкретно на уровне компании и на национальном уровне. Это влияние во многом зависит от ряда факторов, одним из которых является то, насколько велики или влиятельны профсоюзы, то есть сколько членов в профсоюзах, и другой вопрос, насколько заметны профсоюзы и насколько значимы их предложения», - сказала Талига.

По словам Талига, членство в профсоюзах с годами неуклонно сокращалось. «Само по себе это, конечно, совсем не положительная тенденция, и она, несомненно, снижает потенциал влияния профсоюзов».

Другой вопрос, по мнению Харри Талига, заключается в том, как в социальном партнерстве на национальном уровне учитываются и профсоюзы, и работодатели: учитываются ли мнения профсоюзов и работодателей во всём, что касается создания законов в сфере трудовой жизни и социального обеспечения.

«Наверное, здесь не произошло какого-то особо большого провала. Безусловно, это также во многом зависит от людей, которые находятся в правительстве, от конкретных министров, насколько они хотят это учитывать, но, по крайней мере, процедурно, официально участие происходит, и в этом смысле дела обстоят немного лучше", - сказал Талига.

Талига вспомнил время 20-25 лет назад, когда были проведены крупные реформы социального обеспечения работников - пенсионная реформа, реформа медицинского страхования и страхование по безработице - тогда министр социальных дел Эйки Нестор, который также имел профсоюзное прошлое, был очень заинтересован в том, чтобы профсоюзы и работодатели по существу участвовали в законотворчестве и вносили свой вклад.

«У правительства могут быть какие-то идеи, но оно неизбежно не очень точно знает трудовую жизнь во всех деталях и проблемах, которые на самом деле возникают. В этом смысле вклад сторон рынка труда — профсоюзов и работодателей — чрезвычайно велик и важен», — сказал Харри Талига.

В качестве важного показателя влияния профсоюзов Талига назвал количество подписанных коллективный договор. «Также наблюдается снижение колдоговоров. Конечно, проблема в том, что колдоговоров на отраслевом уровне практически не прибавилось: есть колдоговор в здравоохранении, есть колдоговор на наземном пассажирском транспорте. Коллективный договор тоже был подписан о минимальной заработной плате для учителей. Но их практически больше нет и не очень видно также, откуда они еще могли бы взяться", - сказал Талига.

По его мнению, в лучшем случае членство в отраслевых профсоюзах останется на прежнем уровне, в худшем - сократится. «Причин здесь много: одна – это изменения в экономике. Многие компании раньше были крупными профсоюзами, теперь эти компании стали меньше и уволили работников, из-за этого уменьшилось и количество членов профсоюза. Снижение членства в профсоюзе очень связано с возрастом, пожилые работники, которые были в рядах союза уходят с работы, а новые люди, пришедшие вместо них, могут и не вступать в профсоюз".

«Для привлечения новых членов по-прежнему нужна очень целеустремленная и хорошо продуманная работа. Раньше это называлось вербовкой. Вы должны разговаривать с людьми, вы должны объяснять, чем занимаются профсоюзы, и вы должны показывать результаты. Проблема в том, что у профсоюзов нет ни сил, ни мотивации выполнять этот ежедневный труд работая с членами своих организаций»,- добавил он.

Талига разделил последствия забастовки учителей на две части: если эффект совместных действий мог побудить некоторых вступить в профсоюз, то столь критикуемый небольшой результат забастовки, наоборот, сделал других более пассивными.

Лембер: увольнения в эпоху Covid привели к сокращению членства

Независимый Профсоюз Моряков Эстонии (EMSA), не являющийся членом какого-либо союза организации, объединяет 2400-2500 моряков, работников портов и гостиниц. Более половины их членов работают в компаниях Tallink.

«Если бы не кризис Covid-19, членство в нашем профсоюзе было бы значительно больше. Два года назад суда «встали на якорь», некоторые суда у нашего крупнейшего работодателя до сих пор стоят у причалов. В результате за два года кризиса Covid-19 наше членство уменьшилось примерно на 600 из-за сокращения рабочих мест. Кроме того, одно судно с 290 рабочими местами было переведено из-под эстонского флага обратно под финский флаг", - заявил председатель EMSA Юри Лембер.

На вопрос, как поживают профсоюзы, Лембер ответил, что солидарность в обществе, которая является основой роста членства в профсоюзах, до сих пор находится в Эстонии на низком уровне. «Уровень зрелости нашего общества показывает то, насколько учителя смогли объединиться внутри себя и забастовать. Тот факт, что некоторые люди не бастовали, показал, что люди не понимают такого понятия, как штрейкбрехер или движение против интересов своих коллег, потому что они пошли против общих и своих интересов», — рассуждает Юри Лембер.

В то же время, по мнению Лембера, забастовка работников образования весьма вселила оптимизм с точки зрения общего прогресса профсоюзов.

«Как бы ни был хорош или плох результат забастовки в денежном выражении, забастовка всё равно показала, что общество не желает плыть в потоке генетического рабства, и есть надежда, что с каждой такой общенациональной акцией общество будет понимать, что только так можно развернуть тележку в нужном направлении», — сказал Лембер.

Находящаяся у власти коалиция в форме партии премьер-министра, конечно же, не смогла отреагировать адекватно на требования работников образования, отметил Лембер. «Как очень красиво сказал Индрек Нейвельт, десять миллионов евро не могут быть найдены для улучшения будущего учителей в сфере образования, но в то же время несколько сотен миллионов разрешено утекать из страны через большие дыры. Правительство правящей коалиции неадекватно и непрофессионально".